Отзыв о повести "Первая любовь"

Философский эпилог.

Тургенев боялся, что глубокий философский подтекст его повести не будет понят, и публика воспримет ее как обычную историю о недозволенной любви. Особенно в этом отношении он опасался за иностранных читателей. Поэтому Тургенев приписывает к своему произведению своеобразный эпилог, или, как он его называл, "хвостик". Легкомысленное название скрывает трагические размышления о том, как ужасна смерть ...

Существование нищей старухи мало чем походит на историю Зинаиды: "Жизнь ее прошла в горькой борьбе с ежедневной нуждою; не видела она радости, не вкушала от меду счастия ... " И умирала она, "покрытая лохмотьями, на жестких досках, с мешком под головою". Повествователь задает логичный вопрос: "Казалось, как бы ей не обрадоваться смерти, ее свободе, ее покою?" Но человек устроен так, что любит жизнь и не хочет расставаться с нею: "Ветхое тело еще упорствовало", "грудь еще мучительно вздымалась", "только с последней искрой сознания исчезло в ее глазах выражение страха и ужаса кончины". "Ужас кончины" во многом объясняется сознанием тяжких неотмоленных грехов. "Господи, отпусти мне грехи мои", - не переставала "шептать" умирающая старушка. Самый же страшный грех человека в понимании Тургенева - это любовь. Этот грех навеки соединил Володю, его отца и княжну: "И помню я, мне стало страшно за Зинаиду, и захотелось мне помолиться за нее, за отца - и за себя". Такова цена безумной, безрассудной страсти: "Человек, познавший любовь, прикасается к великому таинству жизни. Тургеневский герой разлюбить не может. Раз пережитое всегда неповторимо, и след, который оно оставляет в душе человека, кровоточащая рана. И здесь уже нет места ни скептицизму, ни иронии, ни подчеркнутой авторской отстраненности". Перед силой чувства Тургенев склоняет голову.