Почему Толстой сказал о Достоевском, что "он весь человек-борьба"

Достоевский - богатое содержание, серьезное отношение к делу и дурная форма" (у Тургенева, например, по его мнению, "прекрасная форма, никакого дельного содержания и несерьезное отношение к делу").

Это говорится в 1890 году. Летом 1894-го, слушая читаемую по вечерам книгу В. Розанова "Легенда о Великом инквизиторе Ф. М. Достоевского", Толстой раздумчиво замечает, что "Достоевский - такой писатель, в которого непременно нужно углубиться, забыв на время несовершенство его формы, чтобы отыскать под ней действительную красоту". Видимо, ему интересен ход розановских рассуждений. Что же касается "ремесла" - тут он по-прежнему строг. "А небрежность формы у Достоевского поразительная, однообразные приемы, однообразие в языке". "Огромное содержание, но никакой техники", - настойчиво будет повторять он на протяжении десятилетий.

За этим недоверием к форме скрывается, кажется, нечто иное. Толстого не устраивает сама художественная методология Достоевского, сами принципы его миропостижения.