Книга конёк - горбунок

Что?

не понятно!

Если читать, то вот.

За горами, за лесами, За широкими морями, Против неба - на землеЖил старик в одном селе. У старинушки три сына: Старший умный был детина, Средний сын и так и сяк, Младший вовсе был дурак. Братья сеяли пшеницуДа возили в град-столицу: Знать, столица та былаНедалече от села. Там пшеницу продавали, Деньги счётом принималиИ с набитою сумойВозвращалися домой. В долгом времени аль вскореПриключилося им горе: Кто-то в поле стал ходитьИ пшеницу шевелить. Мужички такой печалиОтродяся не видали; Стали думать да гадать - Как бы вора соглядать; [1] Наконец себе смекнули, Чтоб стоять на карауле, Хлеб ночами поберечь, Злого вора подстеречь. Вот, как стало лишь смеркаться, Начал старший брат сбираться, Вынул вилы и топорИ отправился в дозор. Ночь ненастная настала; На него боязнь напала, И со страхов наш мужикЗакопался под сенник. Ночь проходит, день приходит; С сенника дозорный сходитИ, облив себя водой, Стал стучаться под избой:"Эй вы, сонные тетери! Отпирайте брату двери, Под дождём я весь промокС головы до самых ног". Братья двери отворили, Караульщика впустили, Стали спрашивать его: Не видал ли он чего? Караульщик помолилсяВправо, влево поклонилсяИ, прокашлявшись, сказал:"Всю я ноченьку не спал; На моё ж притом несчастье, Было страшное ненастье: Дождь вот так ливмя и лил, Рубашонку всю смочил. Уж куда как было скучно! ... Впрочем, всё благополучно". Похвалил его отец:"Ты, Данило, молодец! Ты вот, так сказать, примерно, Сослужил мне службу верно, То есть, будучи при всём, Не ударил в грязь лицом". Стало сызнова смеркаться, Средний брат пошёл сбираться; Взял и вилы и топорИ отправился в дозор. Ночь холодная настала, Дрожь на малого напала, Зубы начали плясать; Он ударился бежать - И всю ночь ходил дозоромУ соседки под забором. Жутко было молодцу! Но вот утро. Он к крыльцу:"Эй вы, сони! Что вы спите! Брату двери отоприте; Ночью страшный был мороз - До животиков промёрз". Братья двери отворили, Караульщика впустили, Стали спрашивать его: Не видал ли он чего? Караульщик помолился, Вправо, влево поклонилсяИ сквозь зубы отвечал:"Всю я ноченьку не спал, Да к моей судьбе несчастнойНочью холод был ужасный, До сердцов меня пробрал; Всю я ночку проскакал; Слишком было несподручно ... Впрочем, всё благополучно". И ему сказал отец:"Ты, Гаврило, молодец!" Стало в третий раз смеркаться, Надо младшему сбираться; Он и усом не ведёт, На печи в углу поёт. Изо всей дурацкой мочи:"Распрекрасные вы очи!" Братья ну ему пенять[2], Стали в поле погонять, Но, сколь долго ни кричали, Только голос потеряли; Он ни с места. НаконецПодошёл к нему отец, Говорит ему: "Послушай, Побега? й в дозор, Ванюша; Я куплю тебе лубков[3], Дам гороху и бобов". Тут Иван с печи слезает, Малахай[4] свой надевает, Хлеб за пазуху кладёт, Караул держать идёт.