Какие приемы устного народного творчества используются в батальных сценах повести Тарас Бульба?

Автор обращается к поэтике фольклора и из героических народных песен черпает образы. В центре внимания писателя находится национально‑освободительное движение украинского народа. Он использует былинно‑песенный прием: "Как плавающий в небе ястреб, давши много кругов сильными крылами, вдруг останавливается распластанный среди воздуха на одном месте и бьет оттуда стрелой на раскачивающегося у самой дороги самца‑перепела, - так Тарасов сын, Остап, налетел вдруг на хорунжего и сразу накинул ему на шею веревку". Наиболее распространенным приемом является троекратное повторение. В повести Н. В. Гоголя в самый разгар битвы Тарас трижды перекликается с казаками: "А что, паны? Есть еще порох в пороховницах? Не ослабела ли казацкая сила? Не гнутся ли козаки? " И трижды слышится ему ответ: "Есть еще, батько, порох в пороховницах; не ослабела еще козацкая сила, еще не гнутся козаки! " Всем героям Запорожской Сечи свойственны патриотизм, преданность Родине. Умирая, казаки прославляют родную землю: "Пусть же знают они все, что такое значит в Русской земле товарищество. Уж если на то пошло, чтобы умирать, - так никому ж из них не доведется так умирать! ... " В произведениях фольклора звучит мысль о несравнимой ценности Родины, о желании отдать жизнь за ее свободу и независимость. На свете нет более позорного и страшного преступления, чем измена Родине. Увлекшись полячкой, Андрий переходит на сторону врага. Последняя его встреча с отцом - это грозное возмездие. Тарас говорит: "Что, сынку! Помогли тебе твои ляхи? " Андрий "был безответен". "Так продать? Продать веру? " - вопрошает разгневанный отец. Тарас не чувствует никакой жалости к своему сыну‑изменнику. Андрий понимает, что ему нет никого оправдания, и покорно принимает волю отца. Вскоре и сам Тарас погибает. Но его смерть - это смерть героя. В последние минуты жизни он думает о товарищах, о Родине. "Уже казаки были на челнах и гребли веслами; пули сыпались на них сверху, но не доставали. И вспыхнули радостные очи старого атамана.